Лето 2019 года. Еще нет пандемии и всего этого карантинного безумия. Открыт весь мир. Сидим и обсуждаем, в какое путешествие и в какие горы можно поехать на этот раз. Предвкушение приключения – это уже половина приключения. Восхождение на Айленд пик (6189 м) прошлой осенью оставило настолько яркие впечатления от величия Гималаев и самобытности Непала, что сама собой возникла идея отправиться туда еще раз. Дело было за выбором времени и маршрута, и в результате он пал на Мера пик (6461 м) в октябре.
Изначально Женя хотел отправиться в треккинговый маршрут к базовому лагерю Эвереста. Его родители недавно сходили этот трек и вернулись под огромным впечатлением. Но маршрут этот туристический и людный, процентов на 80% он повторяет подход к Айленд пик. Еще нам хотелось, чтобы кульминацией программы было именно восхождение. Я списался с Тензи Шерпа, моим гидом в 2018, и оператором Himalayan Glacier. Карты легли: нам успевали организовать восхождение на Мера и Тензи был готов идти с нами.
Наконец, четвертым членом команды стал наш коллега и друг Саша. Он уже был в Непале и тоже поднимался на Айленд пик. Стоило ему услышать на кухне наши обсуждения, знакомые названия и будущие планы, как глаз загорелся. Непал позвал его, сопротивляться было невозможно. Следующие несколько месяцев прошли в приятной неторопливой подготовке, запоздалых попытках нагнать спортивную форму и докупке снаряжения, которое и так уже перестало влезать в два больших экспедиционных баула в кладовке.
И вот самолет поднялся в небо и взял курс на Доху, Катар. После сырой осенней Москвы Доха показалась раскаленной сковородой. В помещениях кондиционеры создавали арктический холод, а на улице была жара за +40С. Спасаться от нее мы поехали в Национальный музей. Интерактивный, красочный, документальный, он динамично проводит посетителя от страны нищих рыбаков и бедуинов к появлению первых британских нефтяных скважин, превративших Катар в мирового лидера по ВВП на душу населения.
Катарцы в миллионной Дохе составляют меньшинство, поэтому город производит немного “вавилонское” впечатление. Из-за жары нет привычных арабских лавочек и кафе. Кроме традиционного рынка вся активность внутри помещений. Зато вдоль набережной стоят десятки круизных корабликов, которые отходят в середину залива, чтобы туристы в плавучих барах могли отдохнуть в привычном формате. С залива линия небоскребов напоминает Нью-Йорк или Гонконг. Сложно поверить, что еще в ХХ веке на этом месте был рыбацкий поселок.
Тем же вечером улетаем на Катарских авиалиниях в Катманду. Очень пригодился прошлогодний опыт прохождения таможни. Встаем сразу во все 3 очереди – на оплату въездного сбора, заполнение анкеты и подачу документов, что снижает время прохождения с 3 часов до 1.5. Как старых друзей, широко улыбаясь, нас встречает Тензи. Все лето он провел в буддийском монастыре и, кажется, немного похудел. Большой и веселый, он больше похож на местного пекаря, чем на 9-кратного восходителя на гималайские 8-тысячники.
Саша, Женя, Тензи и я на стоянке аэропорта Катманду с экспедиционными баулами
Немного погуляв по Катманду, пыльному и пестрому средневековому городу из параллельной для европейца вселенной, мы перепаковались по-походному и пошли спать. В 3 утра за нами приехал Тензи с водителем – предстоял 5-часовой путь до небольшого аэропорта Ramenchhap, откуда летают регулярные рейсы в Луклу аж целых 3-х местных авиакомпаний. За год тут поменялось многое: на месте курятника выросло кафе, а количество туристов утроилось. Появился забор, и стало нельзя просто обойти таможню вокруг здания прямо к самолету.
Народ со всего мира скопился в зале ожидания. В Лукле, стартовой точке большинства экспедиций, было облачно, и рейсы откладывались. Наконец, спустя 4 часа ожидания вылетел первый борт на 20 человек. Начался ажиотаж и сборы. Через полчаса самолет вернулся, и следующая группа кинулась на посадку. Но оказалось, что борт в Лукле не сел и вернулся назад полный. Погоды не было, на сегодня полеты закончились. Дальнейшая ночевка в местном отеле напомнила сельскую коммуналку – общая кухня, одно блюдо на всех, дети играют на полу сломанными игрушками, хозяин с животиком пьет пиво из бутылки и болтает с Тензи.
На второй день аэропорт превратился в осажденную альпинистами крепость. Но удача улыбнулась, и мы улетели довольно быстро. Знакомый аэропорт в Лукле, где с одной стороны обрыв, а с другой скала, снова пощекотал нервы. Тензи повел нас обедать к своей родственнице в кафе. Непальские тетушки неторопливо попивали пивко. Окна выходили на базар, где, казалось, покупалось и продавалось все. День отводился на сборы, но Тензи верил, что мы собраны и не нуждаемся в проверке, поэтому мы гуляли по Лукле и играли в баре в шахматы.
На следующее утро экспедиция стартовала. Нам предстояло 7 дней пути до базового лагеря в деревушке Khare (5100 м) и потом еще два дня до вершины. Если дорога к Айленд пику лежит по ущельям почти по прямой на северо-восток, то на Мера пик – зигзагообразный путь на восток. Первые 5 дней надо идти поперек горных отрогов, набирая и скидывая по 300-500 метров в день лишь с небольшим набором. Тропинки здесь узкие настолько, что часто сложно разминуться с яками и ишаками. Часами навстречу не попадается вообще никто.
Идем через совершенно фантастические рододендроновые рощи. Жаркие влажные джунгли абсолютно не увязываются с Гималаями и скорее напоминают леса Амазонки. Ну или иллюстрации к роману Толкиена или фильму “Аватар”. Все дни живем в крошечных, затерянных в ущельях деревушках. Еду тут готовят на ячьем кизяке, дома не отапливаются, связи практически нет. Про душ молчу, но попадаются унитазы. Если вода в бочке не замерзла, то можно даже смывать ковшиком. Вечера коротаем за книгой и шахматами.
Возле деревушки Panggom заходим в буддийский монастырь. Лама освящает для нас небольшие обереги-иконки, кидает в пакетики рис, Тензи оставляет небольшие дары. В деревне Kothe на 5-й день пути встречаем цивилизацию – здесь есть интернет и вертолетная площадка. В лоджии нам предлагают принять душ. Женя лидирует в этом челлендже – стоя голым в тазу, нужно поливать себя холодной водой в совершенно темном сарае. Он сибиряк, а мы простые люди. Посмеявшись, сдаем с Сашей наши банные билеты в пользу влажных салфеток.
Наконец, после Kothe преодоление ущелий и отрогов заканчивается. Перспектива раскрывается, становятся видны горные вершины, а леса сменяются низкорослыми кустарниками. Красивейшая тропа ведет вдоль горной реки вверх по широкому ущелью. Воздух становится прохладнее и разреженнее, и мы начинаем доставать из рюкзаков утепленную одежду. Неожиданно слышу русскую речь и узнаю в незнакомце гида Алексея Ульянова. Как раз недавно смотрел его блог про Непал, а знакомы мы еще с Безенгов и Эльбруса. Мир тесен!
В деревушке Khare (5100 м), откуда выходим уже на само восхождение и куда возвращаемся после, люди живут на высоте Казбека. Здесь совсем нет деревьев и даже кустарников, только травы и мхи. Несколько отелей-лоджей заселены туристами со всего мира. Большие гостиные увешаны флагами, фотографиями и экспедиционными футболками. Для акклиматизации в тот же день сходили на ближайшую вершину 5500 м, чуть пониже Эльбруса, с потрясающей панорамой. А ночью можно было наблюдать Млечный путь прямо из окон нашего домика.
Утром коллективно решили, что проводить еще один акклиматизационный день в деревне не будем. Путь сюда и так занял неделю. Лучше сразу рвануть в штурмовой лагерь на 5750 м и ночью выйти на вершину. Вышли. На высоте 5500 появился снег, и мы надели кошки. Вверх к лагерю ведет длинная ровная тропа. Идется тяжелее, появляется небольшая одышка, устраиваем привалы. Женька убегает вперед, Саша идет тяжелее. Встаю за ним, и за несколько часов доходим до палаточного лагеря, живописно расположенного на торчащей из снега скале.
Палатки здесь стоят стационарно. Они принадлежат местным и забронированы для нас заранее. Кухня централизованно готовит на весь лагерь какую-то мясную похлебку с лапшой и рис с овощами. Аппетит есть, это хороший знак, и ужин проглатываем с удовольствием. Следующее утро ожидается холодное, но без сильного ветра. Заранее раскладываем вещи в палатке и в рюкзак. Уже перед самым отбоем над гималайскими пиками как добрый знак вспыхивает фантастический закат, и все население выходит посмотреть.
В 2 утра вcтаем по звонку будильника. Самый волнительный, самый трудный, опасный, но очень красивый день. Как всегда, чуть тревожно и немного суетливо. На улице около -15С, надеваю 4 слоя одежды: теплое термобелье, флис, теплые штаны и куртку и сверху защитный слой из гортекса. Выходим в начале четвертого. Кроме нас еще несколько групп с разницей в плюс-минус час. На пути восхождения нет скал, только достаточно пологий, с некоторыми крутыми участками снежно-фирновый склон. Идем из-за трещин в связке, долго и монотонно.
Через пару часов начинается горный рассвет. Пожалуй, это любимый момент на любом восхождении. Помимо самих горных пейзажей, раскрашенных удивительной яркости палитрой, он ценен еще и ощущением. Моментом, когда мир вокруг приобретает четкие очертания и понимаешь, что холоднее уже, наверное, не будет. Однако это не значит, что не будет трудно. Саня на 6000 м идет достаточно медленно, у Жени мерзнут руки, и я отдаю свои верхонки.
Выше 6200 начинает дуть достаточно сильный ветер. Пара команд выше по склону, повернув назад, начинают спуск в лагерь. Видимо, кто-то почувствовал себя неважно, либо гиды просто решили не рисковать. Но остальные группы идут, и вот уже видны маленькие силуэты восходителей на вершинном гребне. Через некоторое время фигурки появляются уже на вершине, обнимаются и фотографируются. Несмотря на всю их близость, эти оставшиеся 200 метров по вертикали нам предстоит идти еще около часа.
Этот последний рывок дается особенно тяжело. Начинает сказываться высота, все-таки почти 6.5 тысяч метров. На вершине неожиданно забываю, какие фото планировал делать, и снимаю все вокруг. При этом мы по-прежнему втроем в связке и отойти друг от друга далеко не можем. Со стороны наши передвижения, должно быть, выглядят довольно забавно. Вершина радует невероятной безоблачной панорамой Гималаев и видом на 5 восьмитысячников: Эверест (8848 м), Канченджангу (8586 м), Лходзе (8516 м), Макалу (8485 м) и Чо-Ойю (8201 м).
Тензи немного нервничает из-за усиления ветра и ухудшения погоды и гонит нас вниз. Если вверх мы поднимались от лагеря 8 часов, то назад спустились за 3. Но спуск этот дался непросто – сказываются высота и усталость, еще и тропу сильно развезло от солнца. Саша спускается тяжело, мы его подбадриваем, как можем. Но он находит внутренние резервы, чему особенно помогает припасенная Тензи бутылка колы. В лагерь приходим вымотанные, закидываем внутрь порцию какого-то рисосупа, и отрубаемся в палатках поспать пару часов.
Нас с Женей будит Тензи. Он хочет побыстрее начать спуск в деревню с Сашей, который выглядит уставшим, но идет. Спуск из лагеря простой, за нас Тензи не волнуется. Пока собираемся, вновь слышим рускую речь. Это снова гид Алексей, пришедший в лагерь со своей группой для акклиматизации. Общаемся, рассказываем про сегодняшнее восхождение, разговариваем про Непал. Леша был здесь уже неоднократно – он настоящий непальский странник и провел в Гималаях почти безвылазно последние несколько сезонов.
Начав спуск, мы рассчитывали встретить нашу вторую связку уже у деревни, но неожиданно догоняем их на трети пути, идущих медленно в облаках. Говорят, что все ОК, и рюкзак не отдают. Наконец, приходим вдвоем в гостиницу, переодеваемся в чистое и пьем чай в ожидании ребят. Спустя час вдруг заходит Леша. Он забрал у ребят на спуске часть вещей, но выглядит обеспокоенно и передает просьбу Тензи выйти навстречу. Заволновавшись, начинаем сборы.
Я с огромным трудом поднимаюсь на второй этаж отеля за вещами – так сильно забились ноги. Понимаю, что даже 100 метров вверх буду идти долго. Женька вызывается сбегать одному, так быстрее. Как бы ему не было тяжело на горе, он невероятно вынослив. Пока он собирается, я снаряжаю его батончиками, колой, чаем. Переживаю, что недооценили тогда ситуацию на тропе и убежали вниз, успокоившись от визуально нормальной реакции и ответов.
Женя уходит, а я остаюсь в тревожном ожидании. Размышляю над планом Б, если закончится контрольное время, перебираю аптечку. К большому облегчению, вскоре в дверном проеме появляются все трое. Женя их встретил в нескольких сотнях метров вверх по тропе. Саня приходит в себя и рассказывает, что плохо помнит спуск от усталости. Молодец, собрался и по-мужски дотерпел! Отпаиваемся сладким чаем и идем спать пораньше, завтра – дальше вниз.
Утром завтракаем, но аппетит средний. Саня уныло глядит на омлет и кашу – притяжения нет. Нам предстоят 5 часов пути вниз по долине в Kothe. Там долина заканчивается и тропа начнет свою тахикардию вверх и вниз по хребтам до Луклы, еще на 2 дня пути. Совет принимает решение, что спуск в Kothe на 3700 м можно засчитать за окончание восхождения, не повторять пройденный трек и рвануть в Луклу на вертушке, благо не дорого. Придется немного сэкономить на отмечании, но в Катманду и так сильно не разгуляешься.
Отель в Лукле предстал прекраснейшим из чудес. Здесь есть теплая вода, простыни и подушки. В гостиной можно выпить каппучино и съесть мясо с жареной картошкой. А лапшу можно не есть совсем. Все комнаты названы именами известных альпинистов и увешаны плакатами c разных восхождений. В нашей трешке с выцветшего плаката смотрят три загорелых лица, два побледнее и одно посмуглее. Зайдя за нами в номер, Тензи присмотрелся и говорит, показывая на самого смуглого: “Это же я! Отличное было воcхождение в 2005-м!”
Но покинуть Луклу не менее сложно, чем в нее попасть. Крошечный аэропорт битком наполнен туристами. В нем нет ни табло, ни расписания – все смотрят, какого цвета и с каким номером прилетел борт и сверяют с надписью от руки на билете. Так как борты делают по несколько рейсов в день, то надо попасть еще и в правильный заход. Год назад я смог улететь так лишь на третий день. Но нам везет, и спустя 4 часа такой игры в “свой-чужой” вся комбинация сходится, и мы бежим на контроль, боясь упустить этот счастливый билет.
В Катманду мы уже привычно прошлись по узким красочным улочкам туристического Тамеля. Дошли до площади Дурбар, где в огромном храмовом комплексе сидит живая богиня Кумари. Ее выбирают среди маленьких девочек-невари примерно как выбирают Далай Ламу в Тибете. Прогулялись до Храма обезьян Сваямбунатх, а в храм-крематорий Пашупатинатх не пошли. Наличие фотогеничных старцев-садху не перевесило спорного расположения храма на зелено-бурой реке. Зловоннее нее я встречал только кожевенные красильни в Марокко.
Напоследок мы нашли уютный барчик на крыше ресторана в Тамеле, где можно было не спеша посидеть пару закатных часов нашего последнего дня в Непале. Эта поездка оказалась не менее насыщенной, живописной и умиротворяющей, чем первая. Особое притяжение Непала не только не пропало, но еще и усилилось, а грандиозность Гималаев стала еще ощутимее. Все же, может быть, и прав был Рерих, когда писал, что один из полюсов Земли, на самом деле, находится здесь. Полюса ведь такие – побывав раз, тянет еще!
alexander.zozulya 